Технософия
Весь спектр сакральной и профанической семантики дома, воплощенный в строительных ритуалах, представляют технософию зырянского домостроя. Выполняя регулятивные функции, они (строительные ритуалы) одновременно выступают одним из механизмов сохранения и трансляции моделей этнокультурного домостроя.
Жилище представляет собой не только объект жизнеобеспечения, но он отражает и мифопоэтическую картину мира, в соответствии с которой и строится дом-космос. Семантический аспект крестьянского жилища, реализованный при его возведении и декорировании, составляет знаково-семантическую информацию, которая определяет место человека в культурном пространстве, а также роль концепта дома в мифопоэтической картине мира.
Процесс возведения дома у коми (зырян) был строго регламентирован и сопровождался целой серией действий, призванных обеспечить удачную жизнь семьи в новом жилище. Цикл ритуалов, связанных с постройкой жилищно-хозяйственного комплекса, распадался на три больших этапа, последовательность которых отражала процесс реального развертывания основных технико-технологических операций по его возведению. Трехчастная структура ритуала соотносится с представлениями о троичности любого процесса (начало-середина-конец): закладка сруба (строительная жертва), укладка матицы и установка князевого бревна.
При возведении многораздельных домов старого типа строго придерживались практики установки парных изб. Мотивировка такой традиции связывалась с поверьем, запрещающим иметь нечетное число жилых помещений, что хорошо согласуется с установкой, запрещающей иметь в доме пустующее жилое помещение. Народное объяснение такой традиции связывалось с возможной угрозой жизни главы семьи. Такое предписание в народной культуре достаточно прочно связывается с числовой кодировкой, где нечет связан с миром мертвых. И в этом контексте показательно, что в лексике коми языка слово «горт» означает как дом, так и гроб. Поэтому нечетное количество жилых помещений в доме может привести к несчастью. Отсюда вытекает практика не оформлять имеющееся нечетное помещение как жилое, хотя в летнее время там разрешалось спать.
При строительстве дома созывались так называемые «помочи» (отсöг), когда дом возводился сообща мастерами деревенского социума. «Всей деревней делали тогда, строили. Если не было, мужиков-то не было, то надо звать», «чукорччасны да ёрта-ёртысны керасны керка (собираются да человек человеку дом ставят)». Платой за работу являлось угощение, в состав которого входила обильно сдобренная маслом каша из ячменной муки, называемая в соответствии со своим назначением «помочь», а по технологии приготовления она представляет собой заварную кашицу из муки.
В день закладки нового дома запрещалось отдавать что-либо из избы, так как считали, что «счастье» семьи сохраняется благодаря наличию всех предметов домашнего обихода. К рубке сруба приступали в марте. Выбор первого месяца календарной весны для начала строительства дома был связан с идеей общего пробуждения, возрождения природы, с началом активного солнечного периода. Кроме того, в марте (со дня весеннего равноденствия) у древних коми начинался новый год. Оба эти временных отрезка в народном мировоззрении сопрягались с актом космогенеза. Рубили сруб обычно плотники-профессионалы. Но первый удар по бревну обязательно наносил будущий хозяин дома, а не плотник. При этом он подбирал щепку и тщательно хранил ее до установки первого венца, именно тогда под него подкладывал ее (щепку) в красном углу.
При сооружении оклада для освещения места возводимого дома обязательно приглашался священник. В бассейне р. Вашка, старообрядческом центре на Удоре, молитву при освящении дома читала хозяйка или специально приглашенный человек, называя ее как «молитва на основание дома»: «Боже Вседержителю, сотворивый небеса разумом и основавый землю на тверди ея, Создателю и Содетелю всех, призри на раба Твоего (имя), изволишаго в державе крепости Твоея воздвигнути дом в жилище, и зданием его воздвигнути. Утверди его на твердом камени и основай по Твоему Божественному евангельскому гласу, его же ни ветр, ни вода, ни ино что повредити возможет; благоволи и в конец привестися и хотящих в нем житии от всякаго навета сопротивнаго свободи. Яко Твоя держава, и Твое есть Царство, и сила, и слава, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь».
После совершения акта освящения сохранение святости возводимого строения брал в свои руки хозяин дома. Он строго наблюдал, чтобы не допустить к строению подозрительных людей, славящихся знахарством, иначе они могут нанести вред создаваемому жилищу. «…Пуктасны дай мед тэнад олöмыд оз ло (…положат да пусть у тебя жизни не будет); «кор лёксö кöсйöны карны…пуктасны, гашко, эсiйö кузь бöжъяссö, сотасны да косьтасны да (когда хотят плохое сделать…, кладут, наверное, это ящерицу, сожгут да, высушат, да)». И это не выглядит случайностью, так как отношение к ящерице в культуре коми (зырян) резко отрицательное, подтверждением чего могут выступать другие ее номинации: «лёггаг» ‘плохое насекомое’, «пежгаг» ‘плохое, нечистое насекомое’, «дзодзув» ‘чертенок’, «сiсьгаг» ‘гнилое насекомое’.
Работу по завершению внутренней отделки выполнял сам хозяин, иногда привлекая на помощь плотников или печников. После настила потолка, подъема последних венцов, установки самцовых слег и «князя» постройка дома считалась в основном законченной. Но возведение сруба еще не означало, что это жилое помещение. В традициях коми дом без печи считался только срубом. И только после возведения печи дом определялся как изба. Печь «считали самым священным местом. Если человек боится, женщины одни остаются, обязательно на печке сидеть…Ни дьявол, ни черт туда не подойдет». Оберегающая способность печи ярко проявляется в заговорной словесной традиции русских, проживающих в непосредственной близости с коми: «как эта заслонница в печи жар бережет, так бы и Бог меня берег. Храни и сохрани. Аминь».
Возводя свод печи, на ее под клали рыбник и бочонок домашнего пива, которые оставались там до окончания возведения печи и составляли основу угощения, выставляемого печникам. При оформлении лежанки печи в его центре хозяйка также ставила угощение. Этот обряд означал окончание устройства печи и определялся как «чомöр», т.е. устраивалось угощение, в состав которого обязательно входила каша, называемая точно так же, как и обряд. Интерес представляет этимология слова «чомöр», исходным значением которого было ‘дух (бог) хозяйства’, ‘бог урожая, земледелия, семейного благополучия’. В данном контексте выглядит весьма показательной практика, зафиксированная в Прилузье. После установки глинобитной печи, «чтоб она имела коричневый цвет как пол, на печи режут скотину, и свежей кровью обмазывают ее». Факт жертвоприношения уже стерся в сознании, и его объяснение происходит на рациональном уровне. В связи с сооружением печи коми обязательно «…печника угощают. Все варят: суп и кашу, и все. Все варит и этим и кормят. Вечером водкой напоят, а днем-то нет-а, а вечером потом водкой напоят». С моделировкой будущей счастливой жизни в доме связаны угощения, которые можно рассматривать в качестве определенной жертвы домовому, который локализуется в пространстве около печи.
Семантическая связь «печь-женщина» прослеживается на широком круге жанров обрядности, при этом в народной культуре особо подчеркивается гендерная ролевая установка: «печку-то вообще хозяйка топит. Хозяин-то у нас к печке-то, это не касается. Это работа-то у хозяйки. У хозяина и так работы полно». При этом еще раз нужно подчеркнуть, что первый раз печь топит хозяин дома, а не хозяйка. Антропоморфному образу печи придается женская суть, подтверждением чего может служить коми загадка: «Быд керкаын кыз Малань» (В каждой избе толстая Маланья).
Сакрализация строительной технологии обусловила возникновение системы принципов и правил отбора материала, места и времени для строительства нового жилища. Рассмотренный комплекс символических аспектов возведения дома-космоса коми (зырян) в той или иной мере соответствует мифоритуальному процессу создания жилой среды в народной культуре русских и финно-пермских народов, проживающий в схожих природно-климатических условиях, что позволяет говорить об универсальности всего знаково-семантического комплекса.
Технософия зырянского домостроя позволяет рассматривать дом как символическую модель космоса, центр и границы которого выступают структурообразующими элементами этой модели. Строгая регламентации всех операций по возведению дома и четко разработанный сценарий новоселья, соотносимые с мифопоэтическими представлениями коми (зырян), были направлены на создание комфортного жилья и моделировку будущей счастливой жизни в этнокультурном пространстве.